22 ноября 2021
Про то, как один одинокий тунгус стал счастливым семейным сибиряком
Если ваше утро не достаточно доброе, значит, вы просто не знаете историю одного рыжего кота. Тунгус, он же Гуся, он же Мясо был брошен в Туре хозяевами. В поисках еды и человеческого тепла он прибился к стационару экологов, куда 2 раза в год мотается мой супруг с коллегами. Летом Гуся ел мышей и хозяйничал на базе единолично. Поэтому когда внезапно на базу приехали люди, он сначала сильно стеснялся. Но быстро освоился в их кругу, осмелел и даже отжал подушку у самого щуплого на вид. Командировка у экологов закончилась, базу законсервировали на зиму, и стало совершенно непонятно, что делать с рыжей кошачьей мордой. "Эх, была не была, отвезу тёще!", - стукнул кулаком по столу самый щуплый ученый. "Огосе..." - подумали другие учёные. "Человеческая внешность обманчива", - философски подумал Гуся.
Коту сделали липовую справку, купили сумку вместо переноски и корм. В авиакомпании уверили, что оплатить кошачий билет (транспортный коэффициент, помноженный на вес транспортируемого) можно прямо в порту. В день икс офигевшего от внезапности жизненных перемен Гусю привезли в аэропорт, за 15 км от Туры, и там вдруг выяснилось, что оплата усатой ручной клади возможна только в самой Туре. Привыкший к несправедливости судьбы кот не удивился, а учёные закручинились. До вылета оставалось полчаса. Девушка-регистратор, глядя в умные глаза кота-зайца, спросила: "А у вас никого нет в Туре, чтобы быстренько сбегали оплатили в кассу?" "Есть, - грустно ответили экологи. - Сторож наш, Васильич. Только он быстро не сбегает. Он с пневмонией лежит". Время шло, ситуация казалась безвыходной, Гуся в порыве самопожертвования пытался перегрызть молнию сумки и сбежать обратно на базу, к мышам собачьим. И тут самого щуплого из учёных осенило, что у больного сторожа есть здоровая жена Таня.
По счастливому стечению обстоятельств Таня оказалась не только здорова, но и человеком. Весь полет учёные радовались как дети, а Гуся не очень радовался, потому что у него сильно закладывало уши и шатались жизненные устои. Но всё закончилось хорошо. Самолёт приземлился, тёща ласково приняла гостя, а с ним и щуплого зятя за компанию. Вот так один одинокий тунгус стал семейным сибиряком, а в летописи дружбы котов и человеков прибавилось одно доброе дело.
Коту сделали липовую справку, купили сумку вместо переноски и корм. В авиакомпании уверили, что оплатить кошачий билет (транспортный коэффициент, помноженный на вес транспортируемого) можно прямо в порту. В день икс офигевшего от внезапности жизненных перемен Гусю привезли в аэропорт, за 15 км от Туры, и там вдруг выяснилось, что оплата усатой ручной клади возможна только в самой Туре. Привыкший к несправедливости судьбы кот не удивился, а учёные закручинились. До вылета оставалось полчаса. Девушка-регистратор, глядя в умные глаза кота-зайца, спросила: "А у вас никого нет в Туре, чтобы быстренько сбегали оплатили в кассу?" "Есть, - грустно ответили экологи. - Сторож наш, Васильич. Только он быстро не сбегает. Он с пневмонией лежит". Время шло, ситуация казалась безвыходной, Гуся в порыве самопожертвования пытался перегрызть молнию сумки и сбежать обратно на базу, к мышам собачьим. И тут самого щуплого из учёных осенило, что у больного сторожа есть здоровая жена Таня.
По счастливому стечению обстоятельств Таня оказалась не только здорова, но и человеком. Весь полет учёные радовались как дети, а Гуся не очень радовался, потому что у него сильно закладывало уши и шатались жизненные устои. Но всё закончилось хорошо. Самолёт приземлился, тёща ласково приняла гостя, а с ним и щуплого зятя за компанию. Вот так один одинокий тунгус стал семейным сибиряком, а в летописи дружбы котов и человеков прибавилось одно доброе дело.
